В нынешний Забайкальский край (на тот момент два отдельных административных округа: Читинская область и Агинский бурятский автономный округ) я ехала в командировку. Притом, надо сказать, без особенного желания.
По некотором размышлении вспомнила, что именно в Читинский острог в свое время были сосланы декабристы. И сейчас на улице Селенгинской (раньше она называлась Дамская – потому что впервые построена женами декабристов) там остались деревянные постройки тех времен. Еще в тех краях были каменоломни – не такие, как у нас на Алтае, но все-таки каменоломни. В Чите жил мой однокурсник по аспирантуре, с которым когда-то у нас были хорошие отношения.
Это я, не особенно пока что довольная, в сувенирном магазине. В дальнейшей я существенно повеселею.
Про Агинское, несмотря на многочисленные обращения к Интернету и поиск информации в моем не таком уж и маленьком круге общения, не вспомнила вообще ничего – разве что как раз в предполагаемые даты моего посещения ожидался метеорный поток в созвездии Персея (Персеиды). Вот на них я и рассчитывала посмотреть в глухой деревне подальше от цивилизации и московской засветки (сияющих всю ночь огней, которые «заглушают» звезды). А в целом - была уверена, что еду по производственной необходимости.
Поездка перевернула мои представления с ног на голову. Я-то думала, что уже все посмотрела в России (если быть точной, в планах на время «когда я буду старая и богатая» была и есть еще Камчатка с ее вулканами и Долиной Гейзеров – и все…) Как выяснилось, еще столько всего оставалось!
Замечательный кадр, переснятый мной в Читинском аэропорту. До сих пор нередко использую в лекциях по экономике труда и трудовой миграции, пользуется неизменным успехом.
Чита встретила меня лесным пожаром. Над городом висел смог. По словам встречающих, смог висел уже неделю, так что шансов на то, что он рассеется за три дня моего пребывания, было маловато.
Красное солнце в смоге у Читинского железнодорожного вокзала
Забегая вперед, скажу, что один раз за поездку я все же видела кусочек звездного неба. И даже в нужном месте, как раз в районе созвездия Персея . Через пять-десять минут он снова затянулся, так и не показав мне ни одного метеора. От расстройства в последнюю ночь я начала снимать со штатива (не зря же везла его через всю страну! - хорошо хоть телескоп не потащила) пейзажи ночной Читы – получилось вот такое.
Чита ночью. Площадь Ленина.
Чита днем. Площадь Ленина
В Агинском я провела один день и две ночи, в Чите – два дня и ночь. Между Читой и Агинским 150 км, регулярно ездят маршрутки, почти всегда они заполнены до отказа. Народ дружелюбный, приветливый, подсказывают, рассказывают, проявляют внимание.
В Чите я провела первый и последний дни, поскольку целью командировки было все же Агинское, до которого не добраться иначе как через Читу. Рассказ об Агинском - тут. Через три дня я вернулась обратно в Читу.Вечером последнего дня я отправилась на улицу Декабристов – искать музей и старую церковь. компанию мне никто не составил: и коллеги, и однокурсник в тот день работали. По пути снова вспомнила родные края, улицу Декабристов в городе Бийске, и много лет уже не виденных друзей, живущих на этой улице за 3000 км от Читы. Покосившиеся деревянные домики и чахлые северные деревья вызывали чувство острой жалости; предела оно достигло, когда случайная прохожая обратилась ко мне с вопросом: «Простите, пожалуйста, не знаете ли вы, где здесь есть колонка?» Давно уже я не пила воду из колонки иначе как для экзотики…
Музей декабристов
Старая деревянная церковь, в которой расположен музей декабристов, именно в эту неделю была закрыта то ли на ремонт, то ли на учет, и увидеть ее удалось только снаружи. Церковь стояла во дворах, с улицы была не видна, и на мой вопрос прохожие буквально ткнули пальцем: да вот же она! Особым шедевром деревянного зодчества музей декабристов назвать трудно, но впечатление от увиденного было сильным. Наверное она намоленная… так говорят. Было в ней что-то настоящее… а может, я по пути слишком думала о Бийске и о колонках.
На этом месте я сочла отданным свой долг культурным достопримечательностям Забайкалья и отправилась на ночевку – в гости к коллеге. Уже там несколько часов общалась с его мамой, потом с ним самим, потом мы смотрели фотографии, и легли спать уже очень сильно за полночь. А утренним самолетом я вернулась в Москву, привезя с собой целый мир воспоминаний.
Оказывается, за годы жизни в Москве я совсем забыла, что такое гостеприимство. Спасибо жителям Забайкалья, что напомнили! Уже очень давно никто не принимал меня так. И дело тут совсем не в должности – не так уж она велика и сложна, и вряд ли в преклонении жителей региона перед столицей – разве кто-то из москвичей все еще верит в такую легенду? Дело, думаю, просто в гостеприимстве как таковом, желании встретить и пообщаться, в сохранившемся еще в глубине страны русском (бурятском? а может, дело именно в том, что я была за пределами исконно русских земель?) радушии.
Управляющий филиала в Агинском пригласил меня на ужин в местном ресторане, и провел со мной целый вечер, и ответил на все мои вопросы, как по работе (зачастую весьма нескромные), так и по истории и культуре Бурятии (зачастую весьма глупые и выдающие мою невежественность – и как только я умудрилась пропустить мимо себя целую культуру!) Да, я понимаю, что все расходы, в том числе и на его ужин, были списаны как представительские, и тем не менее – гораздо больше меня впечатлил потраченный на меня целый вечер.
А кредитный эксперт в Чите пригласил к себе домой переночевать (прошу исключить сальные мысли, дело обстояло совсем не так). Самое странное, что его семья тоже обрадовалась моему появлению в доме! Мне рассказали обо всех семейных радостях и проблемах, так, как лично я теперь уже стала бы разговаривать, наверное, только с очень близким мне человеком. И до полчетвертого ночи мы смотрели фотографии его поездок в Китай, и пили чай, и разговаривали за жизнь, и картина мира в моей с трудом уже понимающей что-то голове очередной раз за прошедшие три дня переворачивалась с ног на голову и наоборот.
Наверное, это закономерно. Ведь и в мои алтайские времена у меня постоянно бывали гости, причем зачастую вовсе не близкие мои знакомые. И ничего особенного я от них не хотела, а просто приятно было, что приходят люди – именно ко мне. И я сидела с ними до ночи, пила чай и вела беседы. А вот сейчас уже, наверное, так не смогу. Поленюсь лишний раз стирать белье и готовить ужин, да и идти на следующий день на работу не выспавшейся не захочу… а может, уже снова захочу? Может быть, после этой поездки что-то во мне таки вернулось к первоистокам?